Тубинские вести, 04.03.2015
Пелагея тяжело болела. Она знала, что умрёт. А так не хотелось! Ведь ей всего пятьдесят четыре года, жалко сильно ребятишек, самому младшенькому пятнадцать, совсем ещё ребёнок. Она лежала спокойно, пока не было болей, и перед глазами пробегала вся её жизнь.
Жила Пелагея с родителями в деревне Сонино, что за деревней Нижней Быстрой. Семья была большая, одиннадцать детей. Учиться грамоте не пришлось, да в то время редко кто учился, так и осталась безграмотная. В двадцать лет Пелагея вышла замуж за молодого красивого деревенского парня по имени Степан. Пошли дети, тоже было одиннадцать,но к сороковому году их осталось пятеро. Говорили «естественный отбор», может слабые поэтому и умирали. Жили дружно, большого достатка не было, но голодными спать не ложились. Работали в колхозе, зарабатывали трудодни, на которые ничего не получали. Держали хозяйство, но налоги были большие, сдай мясо, молоко, шерсть, яйца. Картошки садили много, но был план : почистить,нарезать, высушить и сдать. Потом картошку отправляли на север. Себе почти ничего не оставалось. Вот уже и старшие подросли. А тут война! Будь она проклята! Сначала забрали старшего Георгия на восточный фронт с Японией. Потом Ивана. Сразу же и Степана призвали в сорок первом. Все трое из одной семьи ушли на фронт. Осталась Пелагея одна с тремя ребятишками. Василию старшему 10 лет, Семёну — 9 лет, Маше — 4 года. В сорок втором вернулся Степан в деревню израненный, контуженный. Немного пожил дома и опять ушёл воевать. И вскоре пришла похоронка,пропал без вести. В тридцать восемь лет овдовела. Пришла похоронка и на Ивана. Воевал лейтенантом, знала, где могилка, да так и не пришлось побывать. Поплакала, погоревала, да сколько не реви, надо жить дальше, кормить ребятишек. Уже без Степана в сорок третьем родился младшенький, вот и назвала его Степаном в честь погибшего мужа.
Пелагея вспоминала, как приходилось работать на сенокосе, стоять под зародом, жать пшеницу, возить снопы, а затем возить мешки с пшеницей на мельницу. Особенно тяжело было заносить мешки по трапу в бункер. Сил не хватало. Вот тогда и надсадилась, работала и за мужика и за бабу. Пелагея научилась всему и катать валенки, и жечь извёстку, а потом извёстку надо было выменять на продукты. Иногда не было даже картошки. Однажды отправила Семёна за картошкой к сестре в Южный пешком из Сонино с саночками, думала не дойдёт, обморозится, ведь в один конец шестьдесят километров. Вернулся через четыре дня с двумя вёдрами картошки. Счастливый, что накормит семью, не обмороженный. Всё хозяйство было на плечах ребятишек. И накормят скотину, и истопят печку, и дров заготовят на зиму, напилят, и воды наносят, а летом весь огород на них 50 соток, а самое главное, помогают в колхозе. Вон Василий уже за трактором на прицепе сидит, зимой помогает валенки катать, а Семён копны возит, за скотиной приглядывает. Работали наравне со взрослыми. Маша хоть и маленькая, а помогает водиться со Стёпушкой. Росли дети не хулиганистыми, никогда чужого не брали,во всём помогали матери.
Кончилась война, один Георгий вернулся с фронта, полегче стало Пелагее. Немного платили за Ивана, но пособие за мужа не платили, потому что пропал без вести. Слухи доходили, что погиб при форсировании Днепра, Степан и плавать-то не умел. Пойди, найди, где он.
Георгий стал работать в Курагино, туда же стал звать мать. В пятьдесят третьем перебрались, но легче не стало. Жили на съёмных квартирах, если можно назвать так, и в бане, и в заезжем доме за перегородкой, и во времянке. Работала техничкой, сторожила, подрабатывала, где могла. Василий женился, Семён тоже. Мария стала после окончания школы учить ребятишек младших классов, Стёпушке только пятнадцать лет, закончил восемь классов. Малой ещё, не стоит на ногах. Жить бы да радоваться матери, ждать внуков, да вот привязалась болезнь.
Слёзы катились по щекам Пелагеи. Она мысленно молила Бога дать счастье своим детям…
Ефросинья Романова
председатель Курагинской МО ВОИ
